ТЕ, КТО ПОПАЛ В ГОРНИЛО ВОЙНЫ МОЛЧАТ!


После войны у женщин была еще одна война. Они прятали свои военные книжки, справки о ранениях — потому что надо было снова научиться улыбаться, носить высокие каблуки и выходить замуж. А мужчины забыли о своих боевых подругах, предали их.
***.
«Кто пойдет после этого воевать? Вы унижаете женщину примитивным натурализмом.
Женщину-героиню развенчиваете.
Делаете ее обыкновенной женщиной. Самкой. А они у нас — святые». «Наш героизм стерильный, он не хочет считаться ни с физиологией, ни с биологией. Ему не веришь? Испытывался не только дух, но и тело. Материальная оболочка».
«Откуда у вас эти мысли? Чужие мысли. Не советские. Вы смеетесь над теми, кто в братских могилах. Ремарка начитались... У нас ремаркизм не пройдет. Советская женщина — не животное...».
***.
«Попали в окружение... Скитались по лесам, по болотам. Ели листья, ели кору деревьев. Какие-то корни. Нас было пятеро, один совсем мальчишка, только призвали в армию. Ночью мне сосед шепчет:
«Мальчишка полуживой, все равно умрет. Ты понимаешь...». — «Ты о чем?». — «Человеческое мясо съедобное. Мне один зек рассказывал... Они из лагеря бежали через сибирский лес. Специально взяли с собой мальчишку... Так спаслись...». Ударить сил не хватило. Назавтра мы встретили партизан...».
«Партизаны днем приехали на конях в деревню. Вывели из дома старосту и его сына. Секли их по голове железными палками, пока они не упали. И на земле добивали. Я сидела у окна... Я все видела... Среди партизан был мой старший брат... Когда он вошел в наш дом и хотел меня обнять: «Сестренка!», я закричала: «Не подходи! Не подходи! Ты — убийца!».
А потом онемела. Месяц не разговаривала. Брат погиб... А что было бы, останься он жив? И если бы домой вернулся...».
Ночью тетя Настя, наша соседка, била свою девочку, потому что та все время плакала. С тетей Настей было пятеро ее детей. Юлечка, моя подружка, сама слабенькая. Она всегда болела... И четыре мальчика, все маленькие, и все тоже просили есть. И тетя Настя сошла с ума: «У-у-у... У-у-у...». А ночью я услышала... Юлечка просила: «Мамочка, ты меня не топи. Я не буду... Я больше есточки просить у тебя не буду. Не буду...». Утром Юлечки я уже не увидела... Никто ее не нашел...
Тетя Настя... Когда мы вернулись в деревню на угольки... Деревня сгорела... Тетя Настя повесилась на черной яблоне в своем саду. А дети стояли возле нее и просили есть...».
***.
«Это — ложь! Это клевета на нашего солдата, освободившего пол-Европы. На наших партизан. На наш народ-герой. Нам не нужна ваша маленькая история, нам нужна большая история. История Победы. Вы никого не любите! Вы не любите наши великие идеи. Идеи Маркса и Ленина»...».
***.
Мы уже наступали... Помню маленького мальчика. Он выбежал к нам откуда-то из-под земли, из погреба, и кричал: «Убейте мою мамку... Убейте! Она немца любила...». У него были круглые от страха глаза. За ним бежала черная старуха. Вся в черном. Бежала и крестилась: «Не слушайте дитя. Дитя сбожеволило...».
«Вызвали меня в школу... Со мной разговаривала учительница, вернувшаяся из эвакуации: «Я хочу перевести вашего сына в другой класс. В моем классе — самые лучшие ученики». — «Но у моего сына одни пятерки». — «Это не важно. Мальчик жил под немцами». — «Да, нам было трудно». — «Я не об этом. Все, кто был в оккупации... Эти люди под подозрением. Вот и вы...». — «Что? Я не понимаю...». — «Мы не уверены в его правильном развитии. Вот он заикается...». — «Я знаю. Это у него от страха. Его избил немецкий офицер, который жил у нас на квартире». — «Вот видите... Сами признаетесь...
Вы жили рядом с врагом...».
«А кто этого врага допустил до самой Москвы? Кто нас здесь оставил с нашими детьми?».
Со мной — истерика... Два дня боялась, что учительница донесет на меня. Но она оставила сына в своем классе...».
***.
«Наступаем... Первые немецкие поселки... Мы — молодые. Сильные. Четыре года без женщин. В погребах — вино. Закуска. Ловили немецких девушек и... 10 человек насиловали одну... Женщин не хватало, население бежало от Советской Армии, брали юных. Девочек... 12-13 лет... Если она плакала, били, что-нибудь заталкивали в рот. Ей больно, а нам смешно. Я сейчас не понимаю, как я мог... Мальчик из интеллигентной семьи... Но это был я... Единственное, чего мы боялись, чтобы наши девушки об этом не узнали. Наши медсестры. Перед ними было стыдно...».
***.

«Я до Берлина с армией дошла... Вернулась в свою деревню с двумя орденами Славы и медалями.
Пожила три дня, а на четвертый мама поднимает меня с постели и говорит: «Доченька, я тебе собрала узелок. Уходи... Уходи... У тебя еще две младшие сестры растут. Кто их замуж возьмет? Все знают, что ты четыре года была на фронте, с мужиками...».
Не трогайте мою Душу.
Напишут, потом, - как и о других, о моих наградах...».
«Я была пулеметчицей. Я столько убила... После войны боялась долго рожать. Родила, когда успокоилась. Через семь лет... Но я до сих пор ничего не простила. И не прощу... Я радовалась, когда видела пленных немцев. Я радовалась, что на них жалко было смотреть: на ногах портянки вместо сапог, на голове портянки... Их ведут через деревню, они просят: «Мать, дай хлэба... Хлэба...».
Меня поражало, что крестьяне выходили из хат и давали им кто кусок хлеба, кто картошину. Мальчишки бежали за колонной и бросали камни... А женщины плакали... Мне кажется, что я прожила две жизни: одну — мужскую, вторую — женскую...».
«После войны... После войны человеческая жизнь ничего не стоила. Дам один пример... Еду после работы в автобусе, вдруг начались крики: «Держите вора! Держите вора! Моя сумочка...». Автобус остановился... Сразу — толкучка. Молодой офицер выводит на улицу мальчишку, кладет его руку себе на колено и — бах! ломает ее пополам. Вскакивает назад... И мы едем... Никто не заступился за мальчишку, не позвал милиционера. Не вызвали врача. А у офицера вся грудь в боевых наградах... Я стала выходить на своей остановке, он соскочил и подал мне руку: «Проходите, девушка...». Такой галантный... Эх, да это еще война... Все — военные люди...».
«На отца получили бумажку «пропал без вести». Другие что-то получали за тех, кто погиб, а нас с мамой в сельсовете напугали: «Вам никакой помощи не положено. А может, он живет припеваючи с немецкой фрау. Враг народа. Я стала искать отца при Хрущеве. Через 40 лет. Ответили мне при Горбачеве: «В списках не значится...». Но откликнулся его однополчанин, и я узнала, что погиб отец геройски. Под Могилевом бросился с гранатой под танк...
Жаль, что моя мама не дожила до этой вести. Она умерла с клеймом жены врага народа. Предателя. И таких, как она, было много. Не дожила она... Я сходила к ней на могилку с письмом. Прочитала...».
«Многие из нас верили... Мы думали, что после войны все изменится... Сталин поверит своему народу.
Но еще война не кончилась, а эшелоны уже пошли в Магадан. Эшелоны с победителями...
Арестовали тех, кто был в плену, выжил в немецких лагерях, кого увезли немцы на работу, — всех, кто видел Европу.
Всех кто мог рассказать, как там живет народ… Без коммунистов… Какие там дома, какие дороги… О том, что нигде нет колхозов...
После Победы все замолчали. Молчали и боялись, как и до войны...».
«Мы совсем старые - уходим... А кто там следом?
Я — учитель истории... На моей памяти учебник истории переписывали три раза. Я учила по трем разным учебникам... Что после нас останется? Спросите нас, пока мы живы.
Не придумывайте нас!
. Спросите!...

II мировая война началась 1 сентября 1939 года с нападения Германии на Польшу (с её западных границ).
17 сентября Советская Армия вторглась в Польшу с её восточных границ.
Правительство Польши сбежало.
Польша была поделена между Германией и СССР.
Государство – Польша прекратило своё существование.
Но затем, в 1940 году вступил в силу пакт Молотова – Риббентропа.
Германия, отдала СССР – Финляндию, Литву, Латвию и Эстонию и попросила уйти из Польши.
Германия полностью оккупировала Польшу и вышла на границы с СССР.
СССР оккупировал: Литву, Латвию и Эстонию и начал войну с Финляндией (не захотела оккупироваться).
В связи с этими событиями, на территории СССР оказалось 30 тысяч польских офицеров и интеллигенции.
Но сталин их присутствие посчитал опасным.
Поляков раздробили, арестовали,
Раэвезли по разным городам и расстреляли (в 1940 году): всех.
В частности, в восточной части Харькова - в лесопарковой зоне расстреляли 3 тысячи поляков.
Сейчас там и кладбище есть.
Кто виноват, что поляки говорят о России как о враге?

***.

Праздник "видоизменялся в соответствии с примхами партии" и несколько раз радикально менялся под стать переменам
. Сталин боялся.
Боялся он фронтовиков - победителей, страшился, что разоблачат его преступное малодушие в июне 1941-го (когда после его недельного исчезновения в начале войны к нему пришли Берия и Маленков. Сталин был уверен, что они пришли его арестовывать…)
Не случайно на праздничном банкете 24 мая 1945 года в порыве неожиданной откровенности он отверг славословия в свой адрес и предложил тост: "за здоровье русского народа".
Восемь миллионов фронтовиков, 5 миллионов остарбайтеров и… почти 70 миллионов граждан СССР, живших на оккупированной территории, были для Сталина опасной и неуправляемой силой.
Особенно опасны были фронтовики, которые были «знакомы со «Смершем» и «гестапо». На них не действовала магия сталинской власти — магия страха.
В 1947 году выходной – 9 мая был отменён (вместо него сделали выходным 1 января)
В СССР развернулась новая волна террора — повторные аресты и депортации, борьба с космополитизмом.
Воины-победители, партизаны, узники немецких лагерей мимо своих домов отправлены дальше на восток, в лагеря или на поселение.
Прочстой народ поднялся и спас своих бездарных правителей от окончательного разгрома, чтобы затем покорно вернуться в рабское ярмо.
Моральное право наследовать ту победу лидеры СССР последовательно уничтожали:
они начали новую волну репрессий внутри страны, опустили на Европу железный занавес, утвердили коммунистические тоталитарные режимы в странах Восточной Европы, подавили: народные восстания в ГДР в 1953 году, в Венгрии в 1956 году, в Чехословакии в 1968, ввели войска в Афганистан в 1979 году…
Нынешний кремлевский режим окончательно лишил себя прав действиями в отношении Украины — в первую очередь аннексией Крыма, поскольку она совершенно не отличается от того, что сделал Гитлер в отношении Чехословакии, аннексировав в 1938 году Судеты.
Противостояние внешнему Миру выснадило Советский Союз.
На создание "Тополей" и "Сатанов" (и много чего Другого), - этого военного железа, уходило 60% национального дохода СССР.
Видели бы Вы всё ВЕЛИЧИЕ этого производство на фоне нищих заводов, выпускающих, так называемые ТОВАРЫ НАРОДНОГО ПОТРЕБЛЕНИЯ.
........................................
Такие нечеловеческие усилия СССР напрягал ради эфемерного РЕВАНША, который вдолбили старики вояки - правители СССР.
Они ещё надеялись дойти до Испании... и даже дальше.


Именно поэтому западные лидеры не желают ехать в Москву 9 Мая.

Итог, к которому пришла Россия.
Шелестят на парадах правительственные «Мерсы» и «бээмвухи», разрисованные агрессивными пошлостями:
«КРЫМНАШ», смерть Америке…

Ксенофобия прёт из - под «борьбы с фашизмом».
Пьяноватая разнузданная публика: девицы, обвешанные, как сбруей, георгиевскими ленточками…
………………………………………………………………………………………………………………..
Eще один прискорбный факт - гимн нацистской Германии и гимн Госдумы России в исполнении Кобзона. Этот факт никого не шокирует????
Ссылкаwww.youtube.com/watch?v=-Mf3y9YsUPQ …

Как здравствуют сегодня в России простые люди:
Те люди, со взором в землю, что не любят Солнца,
Простые люди - без нимба и ярких красок Света,
Простые люди, рисованные по стандарту - трафарету.

Люди такие, всегда подражают публичной жизни,
С вялым взором на Солнце, и… такие же ночью люди,
Те люди подобны крупным и жирным слизням,
Люди, которые, непрерывно, повторяют чужие судьбы.

Такие люди вечны: в вечной вселенской спирали,
Такие люди, - свою жизнь стирают чужою судьбою.
Такие люди подобны мутной воде текущей в канале,
Такие люди некрасивы – с корявой колючей юрбою.

Люди постепенно шлифуются внешним благоразумьем.
И появляются люди: те, которые свою ищут СВОБОДУ,
Люди, которые однажды, и непременно, найдут дорогу,
Люди, которые с энергией новой, - свой выстроят город.

Другие же люди - те, которые в обнимку с ночью вечно,
Привыкшие к мраку люди без яркого цвета и Света.
Такие люди не способны вызывать никаких состраданий:
Они с тем, кто нарисован по стандарту - по трафарету.